95 лет назад матрос Железняк произнес знаменитое: «Караул устал»

Один из мифов отечественной истории 20 века - тема «разгона большевиками Учредительного собрания», который преподносится чуть ли не как основное их институциональное злодеяние. «Яблоко» договорилось вообще чуть ли не до того, что основным лозунгом большевиков в их приходе к власти был лозунг созыва Учредительного собрания – то есть, что, распустив его, они отреклись от своего основного обещания народу, данного в ответ на наделение их властью 7 Ноября. Не меньше страдает по этому поводу и ЛДПР.

Но все это неправда. Именно большевикам Учредительное собрание было обязано и тем, что выборы в него состоялись, и тем, что его делегаты собрались на свое оказавшееся единственным заседание. И не их вина, а вина большинства делегатов «учредилки» (на самом деле – вполне антигосударственного с любой – как революционной, так и контрреволюционной точки зрения), что собрание это оказалось несостоятельным и распалось.

В эти дни отмечается 95-летие с момента начала работы и последующего роспуска Учредительного собрания. И это прекрасный повод для извлечения урока из ситуации, когда власть пытаются взять в свои руки силы, на осуществление этой власти неспособные.
Что же там все-таки было на самом деле? Действительно, требование созыва Учредительного Собрания, которое приняло бы решение о дальнейшей политической организации России, выдвигалось революционно-демократическими партиями (в том числе и большевиками) еще со времен кануна Первой Русской революции. То есть, борясь с русским самодержавием, партии эти полагали собрать такое собрание как юридический институт, который должен был бы оформить упразднение монархии в России и установить новую форму правления.

С момента свержения самодержавия в Феврале 1917 года этот вопрос уже реально встал в повестку дня. И с формальной точки зрения, образованное тогда Временное правительство должно было бы одним из первых своих решений определить скорейший срок проведения этого собрания. Поскольку, строго говоря, ни на чем институциональном его власть и полномочия не основывались.

Если считать датой образования первого Временного правительства 2 марта 1917 года, то можно сказать, что три с половиной недели оно, с одной стороны, просто оттягивало вопрос решения о созыве Учредительного Собрания, а с другой – отказывалось принимать какие-либо существенные вопросы изменения в жизни России. Принципиальное решение о созыве УС было принято под давлением Петросовета на заседании контактной группы лишь 26 марта. Срок его сбора бил отнесен на летние месяцы, а для подготовки его создавалось Особое совещание, которое должно было принять Закон о выборах и провести сами выборы УС. Причем первое заседание Особого совещания было намечено лишь на 25 мая.

Созыв Учредительного Собрания, которое имело смысл и возможно было собрать к маю 1917 года для того, чтобы не допускать вакуума власти в стране, всемерно затягивали разные силы, но в значительной степени - именно меньшевики и эсэры, составившие правящую коалицию с весны-лета 1917 года

Когда Совещание собралось, оно так и не смогло установить дату созыва Собрания и полностью утонуло в обсуждении системы выборов, возраста избирателей, месте созыва. Понятно, конечно, что не решив эти вопросы, собирать Учредительное собрание было невозможно, однако на деле эти вопросы вместо того, чтобы дополнять решение о сроках созыва, подменяли его и позволяли максимально его затягивать. То есть ни Временное правительство (уже второе, коалиционное), ни Особое совещание, где в большинстве были представители кадетов, не брали на себя прямых и конкретных обязательств по созыву Учредительного Собрания.

В результате даже Проект положения о выборах УС был опубликован лишь еще через два месяца – 26 июля 1917 года – и то в неполном виде. Его вторая часть вместе с наказом о применении была утверждена вообще лишь 11 сентября. А раздел положения по выборам в армии и флоте (что для военных условий означало представительство интересов огромной части избирателей) и того позже - лишь 23 сентября.

Учрежденное при Временном правительстве дополнительно к Особому совещанию Юридическое совещание и особая комиссия разрабатывали и разработали ряд будущих основных законов, среди которых не было посвященных ни аграрному, ни рабочему вопросам (то есть деятельность их откатилась назад даже по сравнению с работой Государственной Думы, которая эти вопросы пыталась решить), ни вопросам выхода России из войны. При этом нарезка избирательных участков осуществлялась так, чтобы заведомо обеспечивать большее представительство того или иного аграрного региона в сравнении с сопоставимым индустриальным.
В июне Временное правительство все же установило срок созыва собрания на 30 сентября. 7 августа была создана Всероссийская комиссия по делам созыва Учредительного собрания. Выборы были назначены сначала на 14 июля, затем перенесены на 17 сентября. Затем правые потребовали переноса созыва на месяц. Одновременно появилась идея замены Учредительного собрания Временным Президентом. Причем все это происходило уже не при первом, кадетском Временном правительстве – а при втором и третьем, составленным на коалиционных началах со значимым представительством эсэров и меньшевиков. В сентябре давление масс заставило Временное правительство назначить срок выборов на 12 сентября, а срок созыва УС - на 28 ноября. Однако ни выборов, ни, естественно, сбора Собрания обеспечено не было, и этот срок был опять перенесен - уже на январь 1918 года.

В конечном счете организацией выборов занялись уже взявшие власть большевики, организационные условия для этого были созданы постановлением Совнаркома от 12 ноября – то есть, уже через пять дней после взятия власти, - что собственно и дало возможность хотя бы начать выборы 25 ноября.

При этом система Советов и не скрывала, что условием признания Учредительного собрания будет признание им Советской власти и ее Декретов. То есть, изначально и большевики, и их союзники, составившие Первое Советское правительство (Пятое Временное: оно называлось Временным Рабоче-крестьянским правительством) брали курс на сотрудничество и соглашение с Учредительным собранием.

Как проходили выборы – это особая повесть. Собственно, степень их легитимности была изначально под вопросом. Не говоря о спорном Положении о выборах, в ходе самого голосования была отмечена как подача голосов на пустом листе бумаги, так и недопущение к голосованию женщин, уничтожение списков большевиков и распространение только агитационных материалов правых партий. В ряде местностей волевым изъявлением старой администрации бюллетени выдавались только грамотным, отдельные заводы и деревни просто лишались права на голосование и т.д.

В конечном счете итоги выборов оказались следующими: эсэры собрали 17 490 837 голосов, большевики по 60 участкам (не на всех участках выдавались их бюллетени) – 9 563 358 голосов, меньшевики по 54 участкам – 1.7 млн голосов. Кадеты получили 1 856 639 голосов, вместе с более правыми – 4.62 млн. Всего в выборах участвовало 35 с половиной миллионов избирателей. Доля большевиков составила почти 27 %, доля эсеров – около 54 %, меньшевиков – примерно 5 %, правые получили в районе 13 % голосов.

Голосование оказалось вполне определенно районировано – в глубинке и в крестьянских губерниях большинство получали эсэры, в индустриальных зонах – большевики. При этом следует отметить и то обстоятельство, что эсэры, составляя практически уже две партии, шли единым списком, утвержденным в ноябре 4-м съездом партии, в котором часть региональных организаций, ориентированных на левых эсеров, уже отказалась принимать участие. Одновременно, поскольку левые эсеры уже входили в Советское правительство, партия эсэров в целом в глазах значительной части избирателей выглядела как партия Советской власти – голосуя за нее, крестьяне действительно полагали, что голосуют в поддержку декретов о Земле и Мире.

При этом в основным промышленных центрах большевики получили: в Московской губернии – 56 %, тверской – 54 %, владимирской – 56 %, Иваново-Вознесенске – 64 %, Нижнем Тагиле – 67 %, Туле – 97.8 %, Харькове – 30 % (эсэры там имели всего 13.2 %). Витебская и Смоленская губернии дали большевикам по 51 %, Минская – 63 %. Северный фронт дал большевикам 61 %, Западный – 66.9 %, Юго-Западный – 30 %, Румынский – 15 %. Балтийский флот – вообще 100 %.

Всего было избранно 715 делегатов и кворум определен в 400 делегатов. По разным данным, 18 января в момент открытия УС на собрании присутствовало от 402 до 410 делегатов – то есть кворум набирался с трудом.

Правда, что за месяц до этого, 7 декабря Совнарком лишил права участвовать в собрании представителей кадетов (либералов) в связи с их активными антигосударственными действиями. Но правда также и то, что кадеты получили примерно 5 % голосов и их делегация в любом случае не могла играть сколь ни будь существенной роли в УС.

Почти 300 делегатов Учредительного собрания просто не прибыли (в частности, в связи с состоянием транспорта и военными условиями) на заседание.

Противостояние уже в начале заседания УС прошло по линии двух голосований: избрание Председателя и утверждение повестки дня. По первому за кандидатуру левых эсэров и большевиков – Марию Спиридонову – проголосовало 158 делегатов, за кандидатуру выдвинутого правыми эсерами Чернова – 244 делегата. То есть сразу обращает на себя внимание, что большевики голосовали не за представителя своей партии и вообще не выдвигали своей кандидатуры, а шли на поддержку компромиссной фигуры лидера левых эсеров – то есть изначально ориентировались на компромисс с партией эсэров, который делегатами последней не был принят.

По второму вопросу 273 делегата против 146 проголосовали за предложенную эсерами повестку дня. Это означало, что большинство делегатов отказалось даже рассматривать предложенную ВЦИК декларацию Трудящегося и эксплуатируемого народа. После этого делегация большевиков на отдельном заседании приняла решение покинуть УС, огласив свою декларации. Левые эсеры попытались продолжить работу в УС и огласили свою декларацию, которая требовала от него немедленного решения вопросов о земле и мире.

Однако правые эсэры и меньшевики отказалась обсуждать и это. В 2 часа 30 минут левые эсеры покинули зал заседаний. Тем самым УС окончательно лишилось кворума. В зале осталось около 270-ти делегатов из семисот избранных. В течение еще полутора часов они произносили пламенные речи и препирались, но так и не смогли проголосовать ни за одно содержательное решение.

В 4 утра на трибуну поднялся Железняк и от имени караула произнес свою историческую фразу: «Караул устал», - им просто надоело сторожить странное и попусту препирающееся собрание, по факту утратившее свою правомочность. Тем не менее, делегатов из зала никто не выгонял. В течении еще получаса проголосовав (уже без кворума) около десятка подготовленных ими ранее законопроектов, делегаты разошлись. На следующий день, 19 января, собравшись в помещении гимназии Гурвич, делегаты от меньшевиков и правых эсеров постановили собраться 1 февраля в Киеве – однако сделано этого ими не было. Некоторая часть их собралась летом в Самаре, где провозгласила известный КОМУЧ (Комитет Учредительного Собрания) и предъявила претензию на высшую власть в России в качестве высшего органа власти. На всякий случай стоит упомянуть, что первоначально там собралось 5 человек. И именно эта захватившая власть группа по сути и развязала крупномасщтабную Гражданскую войну в России.

К осени в составе Комуча набиралось чуть менее сотни делегатов Учредительного Собрания. К этому времени их претензии на узурпацию власти не признавали ни сторонники Революции, ни ее противники. Объединившись с т.н. Уфимской Директорией и сибирским правительством, они вошли в состав Омского правительства – постоянные раздоры и противоположность установок которого сделали его почти полностью недееспособным – и в итоге остаток этого неудачного недопарламента был разогнан уже адмиралом Колчаком в результате известного переворота 18 ноября 1918 года. Колчак, кстати, вслед за Железняком, произнес уже и свои исторические слова: ««Мало в чем мог бы согласиться с большевиками, но в вопросе о разгоне данного Учредительного собрания вполне их поддерживаю и одобряю».

Какие же выводы нам нужно сделать из этой истории? Бывают люди и партии, способные лишь на одно – протестовать и развязывать междоусобицу – но неспособные при этом, ни править, ни руководить даже тогда, когда волею судьбы им удается сокрушить старую власть и объявить себя властью. Партии, оказавшиеся в большинстве в Учредительном Собрании в 1918 году – были именно такими партиями.

Такие политические силы оказались у власти в России и в 1990-е годы. И их же политических и темпераментных наследников можно увидеть в политике России и сегодня. Кого-то на ответственных постах, кого-то в СМИ и Интернете, кого-то – на площадях и бульварах столицы.

И всегда наступает момент, когда должен появится либо новый Колчак, либо новый Железняк, чтобы сказать: «Мы от Вас устали».
Власть может быть красной. Власть может быть белой. Но хуже всего, когда к власти рвутся силы с хорошо узнаваемым невнятным цветным переливом болотной трясины.